Забыты многие герои и властители дум, а Высоцкий актуален, как никогда, - и едва ли не больше, чем во времена существования Советского Союза. Звучат песни, фильмы с его участием не сходят с экранов. За прошедшие годы вышло - только вдумайтесь в эту цифру! - более трех тысяч новых книг, посвященных и самому поэту, и его творчеству, и даже отдельным вехам его биографии. Многие из этих изданий переведены на тридцать языков мира, а стихотворения и песни поэта звучат на шестидесяти, среди которых - японский и хинди. Даже «хладнокровные» скандинавы – и те были не в силах устоять перед мощным напором энергетики Владимира Семеновича: в Финляндии и Швеции местные исполнители не только переводят его песни, но и с успехом выпускают их на пластинках. Что уж говорить о братьях-славянах! В Болгарии или Польше «шансонье всея Руси», как назвал великого барда Андрей Вознесенский, почитаем не меньше, чем в России. Известен случай, когда поэт выступал в Голливуде перед цветом мирового кинематографа - людьми пресыщенными, казалось бы, донельзя. Однако спустя недолгое время глаза Лайзы Миннелли, Роберта де Ниро, Пола Ньюмана наполнились слезами, а в конце выступления «звездная» публика устроила Высоцкому овацию. Первая песня [ /upload/articles/570642/pics.2.jpg ] Мало кому известно, что творческая биография Владимира Высоцкого началась не с песен, а с устных рассказов. У него было несколько любимых героев. Один из них - шепелявый сосед, вечно пьяный Сережа, с которым постоянно происходили всякие забавные случаи: то он продавал голубей на Птичьем рынке, то пытался записаться в отряд космонавтов. Сокурсники по школе-студии МХАТ вспоминают, как до слез хохотали над такими импровизациями. Первой песней Высоцкого принято считать «Татуировку». Это была композиция, пронизанная атмосферой послевоенной хулиганской Москвы и рассказами людей, прошедших сталинские лагеря. На ранних домашних концертах бард исполнял не только авторские вещи, написанные в духе дворовой романтики, но и известные ему с детских лет популярные уличные одесские песенки. Обращение к примитивной, на первый взгляд, форме, позволило ему овладеть лаконичностью фразы и обрести свой стиль. В Париже у цыган В конце шестидесятых, на московском кинофестивале произошла встреча актера со звездой мирового экрана француженкой Мариной Влади. Роман был страстным и головокружительным, и несколько лет спустя они поженились. Этот факт дал Высоцкому немыслимый по тем временам для советского человека шанс - получить загранпаспорт и путешествовать по миру. В 1973 году он впервые оказался на берегах Сены. Здесь он подружился с художником Михаилом Шемякиным, благодаря которому его дискография пополнилась семью дисками-гигантами. Однажды друзья пустились в небывалый загул: начали в ресторане Жана Татляна «Две гитары», а потом переходили из одного кабака в другой, слушали цыган и бурно выражали свое одобрение их темпераментным песням и пляскам. Закончилось все тем, что Высоцкий запел про «Большой Каретный», а когда дошел до строчек «Где мой черный пистолет?», Шемякин вспомнил, что пистолет-то как раз при нем, и принялся палить в потолок. Вызвали полицию, и два гения бегом спасались от преследования. Так родилась песня «Французские бесы». Цыгане, которые пели для них, были представителями знаменитой с 20-х годов прошлого века династии Димитриевичей. С Алешей Димитриевичем тесно общался сам Шемякин, с ним же он познакомил и Владимира Семеновича. Музыканты задумывались о совместной пластинке, но, к сожалению, не сложилось - как не сложилось воплотить на экране и образ Остапа Бендера, хотя Высоцкий успешно прошел кинопробы, и даже спел песню Веры Инбер «Девушка из Нагасаки». Но внутренний голос подсказывал ему, что эта роль не для него, и он предложил Леониду Гайдаю сделать пробы своего приятеля из Батуми - Арчила Гомиашвили. [ /upload/articles/570642/pics.3.jpg ] «Такую сцену снять невозможно…» За год до смерти журналист В. Перевозчиков спросил у артиста: «Какой вопрос вы хотели бы задать самому себе?» И услышал: «Сколько мне еще осталось лет, месяцев, недель, дней и часов творчества - вот такой я хотел бы задать себе вопрос. Вернее - знать на него ответ». 25 июля 1980 года Владимира Высоцкого не стало. Официального сообщения о его смерти не прозвучало. Лишь над окошком театральной кассы повесили объявление, в котором говорилось, что в связи со смертью артиста спектакль отменяется. В кассу не было возвращено ни одного билета — люди сохранили их как бесценную реликвию, как святыню. Высоцкого хоронила вся Москва. Мне довелось брать интервью у сына поэта — Никиты. И вот что он рассказал: «Когда отца вынесли, милиция уже ничего не могла сделать. Вначале было очень страшно - огромная толпа без команды всколыхнулась и пошла… Тронулась колонна машин, и люди безо всякой давки стали бросать цветы перед катафалком. Я думаю, такую сцену снять невозможно даже после долгих репетиций — чтобы вот так отстроить 20 тысяч человек, которые одновременно куда-то идут, не падают, не сшибают друг друга и все, как один, держатся в высшей степени достойно и уважительно... это отрепетировать невозможно. И это было невероятно». Автор: Максим КРАВЧИНСКИЙ , колумнист портала radioshanson.fm [ / ] Фото: пресс-служба "Радио Шансон" и kino-teatr.ru