За его пластинками выстраивались очереди, на его концерты было невозможно попасть. Вадима Козина обожали и боготворили. Но, как и многие артисты, он попал в немилость властей и прошел лагеря. Певца не сломили ни репрессии, ни ссылки, ни гнусные статьи, по которым он был осужден. Вадим Козин продолжал петь всегда.

В 1903 году в семье петербургского купца и цыганки родился сын. Ему довольно рано пришлось повзрослеть — папы не стало, нужно было помогать матери и сестрам, в стране начались революции и войны. Но мальчик с детства решил, что будет заниматься музыкой. 

Сначала он работал тапером и сопровождал своими мелодиями немые фильмы, а чуть позже запел. С 1920-х годов его имя начала узнавать вся страна, а в следующее десятилетие Вадим Козин стал всенародным любимцем. По воспоминаниям современников, за грампластинками Козина выстраивались огромные очереди. Во избежание беспорядков приходилось подключать даже конную милицию. Кроме того, на его записях стоял штамп «Обменный фонд. Продаже не подлежат»: чтобы стать обладателем заветной пластинки, нужно было сдать на бой 10 других. И даже это не останавливало поклонников.

Когда началась Великая Отечественная война, Козин выступал в госпиталях и на фронте перед солдатами, которые готовились к боям. После одного из концертов генерал Иван Баграмян лично вручил певцу орден Красного Знамени. 

Позже Козин рассказывал, что в 1943 году его спецрейсом доставили на Тегеранскую конференцию, где он вместе с Изой Кремер и Морисом Шевалье выступал на дне рождении Черчилля. Сказка это или правда — точно неизвестно. Но даже если и легенда, то ее Козин продумал до мельчайших деталей. 

Исчезновение 

В конце 1944 года голос Вадима Козина пропал с эстрады. Пластинки больше не выпускались. Певец был арестован и осужден Особым совещанием при НКВД на 8 лет исправильно-трудовых лагерей по трем статьям: за контрреволюционную агитацию в военное время, развратные действия в отношении несовершеннолетних и мужеложство. 

Что именно совершил Козин, неизвестно до сих пор. В своей автобиографии 1959 года он писал, что перед арестом у него был конфликт с Лаврентием Берией: Козин просил эвакуировать маму и сестер из Ленинграда, а Берия сказал, что их не могут найти. В ответ на такое сообщение Козин якобы усомнился в победе Союза над фашизмом, раз даже трех женщин в разрушенном городе спасти не смогли. 

По поводу мужеложства друзья Козина позже говорили, что это было известно давно, и если бы власти хотели осудить певца по этой статье, могли бы сделать это намного раньше. В разврат с несовершеннолетними никто не верил, да и сам Козин это всегда отрицал. К тому же, то, что приговор вынесло Особое совещание, указывает, что дело было однозначно политическим. 

Срок Козин отбывал на Колыме. И даже там его спас певческий талант. 

«Крепостной» певец

О гражданской жене директор Дальстроя Ивана Никишова ходили легенды. Рассказывают, что Александра Гридасова по всем лагерям могла собирать творческих людей и формировать из них труппу магаданского театра. По всей Колыме она выискивала знаменитых актеров и музыкантов, по ее желанию их перевозили в Магадан. Так случилось и с Вадимом Козиным. 

В отдельной каюте парохода «Советская Латвия» его привезли в Магадан. Гридасова лично встречала его в порту. Все артисты труппы жили в специальном бараке. Их хорошо кормили, да и спали они на чистых простынях под суконными одеялами. Козину даже выделили отдельную комнатку с собственной печуркой, чтобы он не простудился и не потерял голос. 

Выступать теперь Вадиму Алексеевичу следовало перед дальстроевскими начальниками и их женами. Можно было ходить не в робе, а привезенных собой вещах. Для Козина по распоряжению Гридасовой даже пошили специальное пальто и шапку на меху. 

В 1950-ом певца за примерное поведение и хорошую работу освободили досрочно. В справке об освобождении в графе «статья» стоял прочерк. Довольно быстро Козин смог возобновить концертную деятельность: начал выступать в Сибири, а затем и в других регионах СССР. Но в 1959 его снова осудили за мужеложство. На этот раз на два года. И теперь Козин уже не мог рассчитывать на такие комфортные условия, как в первый свой срок. Он больше не выступал в «крепостном театре» Гридасовой, а работал учетчиком на деревообрабатывающем предприятии.

Жизнь прошлым 

После второго срока Козин устроился работать в магаданскую библиотеку, откуда его несколько раз требовали уволить. И увольняли, правда, потом снова принимали на работу, до следующей проверки. Вернуться в родной Ленинград он сначала не мог: как и все заключенные, Козин не имел права посещать целый список городов. А потом, когда ограничения были сняты, уже и не хотел.

До конца жизни жил в Магадане, оставаясь своеобразной достопримечательностью города, человеком-легендой. На полке у него стояло полное собрание сочинений Сталина, сборник «Песни о Сталине». Пел «А я влюблен в бульвары Магадана», собирал вырезки из газет на международные темы и по искусству, имел много кошек, одну из них звали «Плисецкая».

В начале 1990-х годов в стране неожиданно проснулся интерес к забытому певцу. На центральных телеканалах вышло несколько передач, посвящённых его творчеству и таланту. На празднование 90-летнего юбилея певца в 1993 году в Магадан вылетела целая делегация известных деятелей культуры во главе с Иосифом Кобзоном. Был организован «Музыкальный салон Вадима Козина».

Скончался Вадим Алексеевич 19 декабря 1994 года в Магадане. После его смерти музыкальный салон был преобразован в мемориальный музей-квартиру.