В этом году артист представил масштабный проект «Честь имею!» – пять альбомов, в которых собраны песни Владимира Высоцкого разных лет. Каждая из них записана так, как это было в оригинале: с использованием только гитары и голоса. И, по словам Григория Лепса, процесс оказался сложным и изнуряющим. О том, как проходила работа над проектом, зачем он за него взялся и какую песню не стал брать ни в один альбом, артист рассказал ведущей программы «Стриж-тайм» Ксении Стриж.
 
КС: Ты сказал, что намучился с этой работой.

ГЛ: Намучился по-настоящему. Сложная оказалась работа, даже не ожидал, что будет так сложно.

КС: Но ведь ты уже работал с песнями Владимира Высоцкого. В 2004 году у тебя вышел альбом песен Высоцкого «Парус», так что опыт есть. В чём была сложность в этот раз?

ГЛ: Опыт-то был. В 2004 году я выпустил альбом под названием «Парус», неплохой альбом, но сегодня я бы его весь переделал. Там всего-навсего 10-12 произведений. Но тогда это было не просто, а проще, потому что работал целый коллектив. За спиной стояла база: она играет, она звучит, она тебя подстёгивает, она даёт тебе возможность выражать свои эмоции. Сейчас это было намного сложнее: гитара и голос – это очень сложно. Я никогда не мог представить себе, что это будет так сложно. Я вообще думал, что я всё за месяц запишу.   

КС: Но ведь не все песни из проекта «Честь имею!» записаны только при участии гитары. «Кони привередливые», например.

ГЛ: Это единственное произведение, которое звучит с музыкальным рядом, там полный спектр инструментов. Это единственное произведение, которое я решил сделать именно так. В общем и целом, это точная копия того, что было у Владимира Семёновича – просто чуть-чуть поменял тесситуру, и более современно звучат инструменты.  

КС: И насколько знаю, работа продолжается.  

ГЛ: Было довольно сложно, головой об стенку. К 25 июля выпустил все пять пулов, и до сегодняшнего дня я всё это перепевал. Последняя перепевка была три дня назад. Пару фраз услышал – надо перепеть, пошёл – перепел. Теперь постепенно старое заменяется на новое. Есть организация, которая этим занимается – я им очень благодарен, они по-настоящему работают, по-настоящему прислушиваются к моим просьбам, это очень приятно. Но скажи мне сейчас: «Запишите ещё песен двадцать», я их просто пошлю. При всём уважении к автору. Это просто адская работа.

КС: Но мне кажется, что если бы Высоцкий был жив, он бы тоже всё перепел. Сказал бы: «Какой кошмар!».  

ГЛ: Весьма возможно. Совершенству нет предела.  

КС: Так будешь переписывать «Парус»?

ГЛ: Нет, ни в коем случае, спасибо! В принципе, все эти песни существуют и в акустической версии: тот же «Парус», те же «Купола», та же «Моя цыганская» и так далее. По-моему, произведений пять с того альбома есть и в акустическом варианте. Поэтому нет смысла переделывать, а потом, действительно, лучшее – враг хорошего.  

КС: А ты мазохист? Ведь можно было один альбом записать, понять, что адская работа, и остановиться. Но в проект в итоге вошли пять альбомов.  

ГЛ: Вообще хотел записать 80 песен к 80-летию Высоцкого. Не успели. В итоге получилось чуть больше – 95 или 96. Ну, получилось что получилось. Очень надеюсь, что людям это понравится, потому что не все это приветствуют, но это нормальное явление.  

КС: Какая была главная задача, помимо того, что ты любишь творчество Высоцкого и хотел в него окунуться?

ГЛ: Во-первых, это всё-таки очень большая величина. Как поэт он блестящий. Музыкальное сопровождение – это отдельная песня. Это просто стихи, положенные, грубо говоря, вокруг ля-минор аккордов. Но мне очень хочется, чтобы молодые ребята это послушали. Очень хочется.

КС: А в том виде, в каком это было записано 40-50 лет назад, не слушается?

ГЛ: В том виде эти произведения до сих пор слушаются, но для молодёжи это может быть уже не интересно: у них другое ухо, другая музыка – всё изменилось. Это неплохо, но в некоторых произведениях, которые я сейчас слышу, это и не очень хорошо. Но всё-таки хотелось оставить определённый след из этих произведений. Я давно об этом думал, но всё никак не мог собраться. Но случилась пандемия, появилось очень много свободного времени, и я этим занялся. Пять месяцев, каждый день, ещё раз говорю: головой о стенку, переписывали много раз. У меня все ребята уже просто сошли с ума.  

КС: А чья идея была именно под гитару всё исполнить?

ГЛ: Моя.

КС: А почему? Ты же так любишь жирный звук.

ГЛ: Люблю. Но хотелось именно как в оригинале. И самое главное, очень не хотелось – не знаю, получилось или нет – не хотелось сделать работу, которая подражает голосу Владимира Семёновича Высоцкого. Конечно, есть какие-то куски, которые очень похожи. Но мне бы хотелось, чтобы я пел произведение именно так, как пою его я. Голос вообще не имеет в этом случае большого смысла. Некоторые песни я слушаю до сих пор, анализируя, что я с ними сделал, и до сих пор не могу понять, как такие стихи мог написать простой человек.  

КС: Причём молодой человек. Ведь все песни у него были записаны до 1980 года.  

ГЛ: Ясно было для меня только одно: он всё время прогрессировал. И искренне жаль, что он очень рано ушёл из жизни, потому что, я думаю, произведений было бы ничуть не меньше, чем до того, если не больше.  

КС: А кто выбирал песни для проекта «Честь имею!»?

ГЛ: Выбирал, конечно, я. Были просьбы от ребят, которые знали, что я буду записывать эти произведения, были спонсоры этого проекта. Они просили какие-то определённые песни, я их исполнял. Но было одно произведение, которое я не стал петь, хотя они настаивали, но я сказал: «Нет, этого не будет». Сложновато было для меня спеть эту песню, донести. Я почему-то решил, что лучше не пробовать её петь. Там много таких произведений, которые можно было не петь и, наверное, нужно было не петь, но уже раз взялся, давай-ка пробуй. Это я сам себе такое говорил. Попробовал. Некоторые произведения меня порадовали, а вот с некоторыми, я считаю, просто не справился физически. Не получились они, не так надо было. Я вот сейчас слушаю – надо было по-другому.   

КС: Ещё что ли будешь перепевать?

ГЛ: Нет, уже всё, сил уже на это нет.  

КС: А мне всё же интересно, какая песня оказалась не по зубам Григорию Лепсу?

ГЛ: Не то чтобы не по зубам. По зубам в принципе всё – господи, к тому же зубы можно поменять, если там что-то случается. Но «На 38 комнаток – всего одна уборная» – я не стал её петь, как-то постеснялся, что ли. Есть произведения и посложнее: и по фигуре речи, и по прочтению – но почему-то это произведение не стал. У меня большой вопрос был, петь ли «Баньку», петь ли «Кони привередливые», петь ли «Купола» – всё-таки гитарная версия, она немножко другая. Сильно разнится, тот же «Парус» сильно разнится. Гитара как помогает, так и, наоборот, усложняет процесс записи, процесс воспроизведения.  

КС: Никита Высоцкий принимал какое-то участие в проекте?

ГЛ: Непосредственное. Он давал добро на все эти произведения. Я предоставил список, он любезно согласился. Вообще не было никаких разговоров. «Всё в порядке, Григорий, пой так, как ты считаешь нужным, как ты чувствуешь». Спасибо ему огромное, очень хороший человек, у нас нормальные человеческие отношения, товарищеские.  

КС: А после выпуска проекта что он сказал?

ГЛ: Пока такого разговора прямого не было. Но при встрече, конечно, мы обязательно поговорим. Я отправлял ему несколько произведений. Но, слава богу, не получил какой-то отрицательной эмоции. Очень надеюсь, что ему это понравилось. Я слышал отзывы людские об этих произведениях. Некоторым очень нравится, некоторым совсем не нравится – я их тоже понимаю. Они считают, что копия не может быть лучше оригинала.  

КС: В любом случае спасибо за огромную классную работу!