— У вас, как всегда, насыщенный график концертов — Украина, потом Урал, Сибирь, и так до конца года. С какой программой сейчас гастролируете? 

— Скажите, пожалуйста, вы хотя бы один раз были на моем концерте? 

— Лично я? По телевизору видел. 

— Программа составляется так, что по ходу концерта я учитываю еще и просьбы людей. На пятьдесят процентов это импровизация. Среди заявок может оказаться и песня, которую я десять лет не пела. Могу, услышав зрительский выкрик, ее исполнить. Или начну петь одну песню, тут же вспомню еще четыре и сразу их спою. Конечно, артист на концерте не может обойтись без своих так называемых хитов. Я не могу не спеть, например, песен «Шопен», «Аэропорт» и «Курю». 

Может быть, я обошлась бы и без них, но осознаю, что человек, который пришел на концерт, скорее всего, ждет песню «Курю». По крайней мере, мне так говорят. Как бы то ни было, я никогда не пользуюсь формулировками «концерт с новой программой». Если вы такое увидите на афише, значит, это инициатива организаторов. Честно говоря, она у меня всегда новая. Я и сама не знаю, что спою. 

— Но в начале концерта у вас есть бумажка с плей-листом? 

— Да, обязательно, потому что ребята-музыканты просят, им это нужно. Там где-то 30 песен, но с тем, что звучит на самом деле, список совпадает примерно наполовину. Я меняю, добавляю, очень редко иду по написанному. Репертуар еще меняется в зависимости от регионов. На Украине, например, я пою много песен, которые не звучат на концертах в России. 

— Планируются ли в обозримом будущем выступления в Москве и Петербурге? 

— В Москве — нет. Расписание составлено до лета следующего года, и в столице концерта пока не будет. А в Санкт-Петербурге два: 25 сентября и 28 января в БКЗ «Октябрьский». 

— Раньше у вас пластинки выходили очень часто… 

— Да нет, чаще, чем раз в год, никогда не выпускала. 

— А перед пластинкой «Лена» был существенный перерыв в несколько лет. 

— Но послушайте, у меня же был трехгодичный гастрольный тур. Я объехала всю страну, даже несколько стран – Украина, Белоруссия, Америка. Выпускать альбомы было просто некогда, мы же их не штампуем. К тому же теперь это действительно серьезная работа на студии. Если на ранних альбомах это было, скажем так, фонограммное звучание, то есть музыка писалась на компьютере, то теперь все музыканты «живые», поэтому процесс требует больше времени. 

— Когда же поклонникам ждать следующего альбома? 

— Вы знаете, я уже заканчиваю работать над новой пластинкой. Осталось записать одну или две песни. Скорее всего, к январю я его выпущу. 

— Сами вы какой музыкой вдохновляетесь? 

— Последние три года — самой разнообразной. Врать не буду: из русской музыки я слушаю очень мало. Могу сесть и послушать целиком альбом Леонида Агутина. Один раз прослушала диск группы «Градусы» и все поняла. Собственно, зачем люди слушают музыку? Чтобы понять, будут ли они к ней возвращаться. Например, вчера я слушала альбом Боба Дилана. Это не значит, что у нас плохая музыка, я знаю наизусть Розенбаума и Митяева, и, когда мне захочется русской музыки, я буду слушать их. Ну, может быть, еще Елку. Русскую музыку я люблю главным образом за слова. Уже раз триста говорила, но не боюсь повториться, что я не поклонница, а, наверное, даже фанатка Бориса Борисовича Гребенщикова. 

— Не раздражает, когда вас причисляют к жанру шансон? 

— Ничуть не раздражает. Но вот сравнение со Стасом Михайловым очень напрягает. Я и ему это говорила. Почему нас пишут через запятую те, кто даже не дал себе труда послушать нашу музыку? Мы категорически разные, в этом можно убедиться на любом концерте или хотя бы послушав песни. Моя любимая шутка про Елену Ваенгу: — Вам нравится Ваенга? — Нет. — А вы ее слушали? — Нет. Зачем слушать, если она мне не нравится? Если человек послушал и раскритиковал, я уважаю его мнение. А когда начинают судить о том, в чем не разбираются, это признак элементарной глупости. Но человеку же не запретишь быть дураком. Я и сама не Эйнштейн, но считаю себя мало-мальски образованным человеком и не делаю выводов о предмете, не изучив его. 

— Вы очень долго шли к успеху, который сопровождает вас последние несколько лет: бились в закрытые двери, выслушивали вердикты «умных людей», что это никто слушать не будет. Постепенно вас полюбили в Петербурге, а затем и по всей стране. Часто ли на этом пути хотелось опустить руки и все бросить? 

— Ровно десять лет назад мне и на «Радио Шансон» — правда, было при другом главном редакторе — сказали: «Извините, мы эту музыку крутить не будем, нам не нравится». И отложили «Тайгу» в сторону. А сейчас она на радиостанции звучит. Я рук не опускала никогда. Даже не столько я, сколько Иван Иваныч (Матвиенко, гражданский муж и продюсер Елены. — Прим. ред.). Это хорошо, если близкие люди тебя поддерживают: когда накатывало отчаяние, он всегда в меня верил. Знаете, когда какая-то певица становится популярной, а потом выясняется, что ее продюсирует муж, публика говорит: «Ну, понятно, у нее муж богатый». У меня муж был совсем не богатый, но он шел на любые финансовые жертвы, чтобы я продолжала бороться. Это самое главное — знать, что вас любят, в вас верят и готовы подталкивать вперед. 

— Правда ли, что у вас был альбом, записанный под псевдонимом Нина? 

— Да, он до сих пор лежит невыпущенный у меня дома. 

— Его можно как-то использовать для будущего творчества? 

— Там больше клубная музыка, как это ни удивительно. Рано пока говорить о ее реализации, но я хочу попробовать себя в разных жанрах. Благодарна своему музыкальному окружению, которое воспитывало меня последние шесть лет. Буду честна: восемь лет назад я не знала слова «фанк». А сейчас его пою. 

— Если бы все-таки не получилось добиться успеха, чем бы вы занимались — работали учительницей музыки? 

— Нет, я плохой педагог. Знаете, мне все время хочется включить режим «я сама». Себя я могу научить, а другому могу посоветовать. Но в детской музыкальной школе не советуют, а учат, так что это не мое. Наверное, я бы занималась сельским хозяйством, картошку выращивала.

— Ваши близкие не ругают вас за откровенные высказывания на разные темы? Может, говорят: «Лена, будь посдержанней, ну что ты опять со своей откровенностью»? 

— Конечно, с утра до вечера ругают. Бабушка жила при Сталине, и у нее до сих пор остался этот страх: «Помолчи, держи язык за зубами, а то за тобой придут». Остальные домочадцы тоже. А после моего знаменитого высказывания про этих товарищей непонятного пола (панк-группу Pussy Riot. — Прим. ред.) мне даже угрожали, звонил муж одной из них. Ну что, у всех разные взгляды, просто я свои высказала публично. Я популярный человек, поэтому мое мнение разлетелось, но это не значит, что я одна-единственная считаю, что они плохие тети. Полстраны говорили одно, полстраны — другое. Недавно в Ростове-на-Дону ко мне подошел батюшка, погладил по руке и сказал: «Спасибо». «Мне-то за что?» — удивилась я. Я человек, конечно, верующий, но грешный. «А вот за то, что не побоялась и сказала», — объяснил он. Я не говорю, что медаль за это надо вешать. Герои — это летчики, которые самолет в тайге посадили. А для меня героем будет тот, кто «Дом-2» закроет. Если бы у меня была волшебная палочка, знаете, сколько бы я всего сделала! (Хохочет) Чувствую, у меня бы ее быстро отобрали. 

— Речь не только о том высказывании. Может быть, такая искренность стала одной из причин, по которой вас народ полюбил? 

— Поверьте, из-за этого я получаю не только любовь, но и ненависть. Когда в магазине, увидев тебя, цокают и говорят что-то вроде: «Вон пошла которой больше всех надо», это неприятно, обидно. Или тут я покупала конфеты фабрики Крупской (наши питерские, очень вкусные), за мной зашел водитель, и какая-то женщина обращается к нему с вопросом: «Это че, Ваенга, которая дурацкие народные песни поет?» Я сдержалась, хотя и конфеты расхотелось покупать, и ответить надо было. Я тетка взрывная, себя в обиду не даю. Но что я ей буду доказывать? Когда Ева Польна пародировала меня в программе «Один в один», Казарновская решила высказаться не о выступлении Евы, а обо мне. Это надо за чаем подружкам рассказывать, а не в воскресенье по Первому каналу. Я ей ничего плохого не сделала, а себя она выставила невоспитанным человеком. 

— С приходом большой популярности вы сильно изменились? 

— Вы удивитесь, но я изменилась в лучшую сторону. Ушли какие-то недостатки, которые мешали жить мне и моим близким. Я стала терпимее, работоспособнее. Возможно, тут дело и не в популярности — мне 36 лет, я взрослею, размышляю о таких вещах, над которыми раньше вовсе не задумывалась: о будущем, о своей семье. Я была беспечней, беззаботней, безответственней, а сейчас стараюсь заботиться о родителях, о сестре. Мне это нравится. Не буду обманывать: финансовых возможностей стало больше, и мне доставляет удовольствие приобретать для папы или бабушки какие-то продукты, которые они любят, красивую одежду для родных. Раньше я не покупала книги, а сейчас хожу в Дом Книги регулярно — собираю библиотеку для сына. Надеюсь, что, когда мальчик подрастет, будет умницей-разумницей и полюбит читать. 

Беседовал Алексей Мажаев 

Фото: пресс-служба «Радио Шансон»