«Песни не сыплются из меня, как из рога изобилия. Нужных строк ждать порой приходится несколько месяцев. Я очень тщательно работаю со словом. Неудивительно, что когда-то, только начав писать стихи, я первым делом взял у отца толковый словарь, где было более восьмидесяти тысяч слов. Внимательно изучив его, выписал в специальную тетрадь все интересные и понравившиеся мне слова и выражения»,- признался в эксклюзивном интервью музыкальному порталу radioshanson.fm Алексей Поддубный, более известный как Джанго.

Наверное, трудно найти человека, который не мечтал бы путешествовать - побывать в разных городах и странах. Сколько их на юге, востоке, севере и западе! Алексей Поддубный в этом смысле не от мира сего. Всем путешествиям он предпочитает… свой уютный диван! «Я был в Италии, Испании, Греции, Германии... и понял одну вещь. Я люблю путешествовать в ином направлении. Не в пространстве, а внутрь себя», - заметил во время нашей встречи мой собеседник. 

- Можно, я буду называть вас не Джанго, а Алексей? 

- Конечно. Во-первых, это мое настоящее имя. А, во-вторых, я, откровенно говоря, сам уже несколько подустал от своего псевдонима Джанго.(Улыбается.) Дали мне его в армии друзья - мы вместе играли в музыкальном ансамбле. Они знали о моем увлечении известным джазменом-гитаристом Джанго Рейнхардтом. Ребята, естественно, просто прикалывались. Начав же самостоятельную карьеру, я взял это имя в качестве своего псевдонима. Но сейчас чувствую, что пора с ним расстаться. Джанго - это было здорово, но это был, скажем так, детский период. Он завершился, и теперь я буду называть себя своим настоящим именем 

- Алексей Поддубный. 

- По мне, ваше имя, и особенно ваша фамилия, звучат куда как лучше псевдонима. Кто же не знает легендарного борца Ивана Поддубного! Кстати, он не ваш ли родственник? - Доподлинно мне это неизвестно. Но, думаю, что так или иначе мы имеем отношение друг к другу. Мой отец, во всяком случае, из тех же мест – он родом из Полтавской губернии. А три года назад во мне явно взыграла кровь великого предка, и я увлекся боевыми искусствами... Но Иван-то Поддубный, конечно, покрепче всех нас будет! (Смеется) 

- В определенном смысле – безусловно. А вообще вы борец по жизни? 

- Да, мне не чужд бойцовский дух. Я люблю достигать цели. Во всем и всегда мне нужен конкретный результат. Когда я понял, например, что не могу совмещать творчество с работой менеджера по маркетингу в магазине музыкальных инструментов, то легко уволился. 

- Расскажите об этом подробнее. 

- Если подробнее, то начать надо с события, которое произошло незадолго до этого увольнения. В одном из киевских монастырей, в возрасте двадцати семи лет я принял православное крещение. Это было очень непросто. Я достаточно долго и трудно шел к этому решению. 

- Но почему все-таки вы решили креститься? 

- Это было озарение. В определенный момент я вдруг понял, что нельзя делать зла. 

- Что это значит? Вы с удовольствием творили зло? 

- Ну, что сейчас говорить об этом... Да, я совершал немало разных злонамеренных поступков. А тут меня реально осенило: зло – ужасно и разрушительно, оно страшно коверкает душу. Крестившись же, я вмиг самым радикальным образом поменял свою жизнь. Я сразу пошел по другой дороге - уволился из того магазина, продал машину… 

На вырученные деньги купил все необходимые инструменты для аранжировки и полностью погрузился в музыку, в творчество. Сначала мы сочиняли вместе с моим другом Максимом. За пару-тройку месяцев наваяли англоязычный альбом – тогда эта музыка мне была как-то ближе. А спустя год приятель вновь ушел в бизнес, я же отправился в самостоятельное плавание. - Алексей, как вообще вы увлеклись музыкой? - Папа слушал музыку и меня приучил. Когда у него появились деньги, первое, что он купил, это проигрыватель. Дом был полон виниловых пластинок. В основном, классических – Бах, Шопен, Бетховен… 

Словом, я вырос на хорошей музыке. (Улыбается.) Затем окончил музыкальную школу по классу гитары. С детства же папа учил меня играть на аккордеоне. Сам не мог, поскольку у него не было левой руки. Он ведь дитя войны, руку ему оторвало случайно, когда он после освобождения Киева он помогал нашим артиллеристам. 

Снаряд выпал из его рук и взорвался… Из Германии тогда много привозили аккордеонов и, очевидно, папа мечтал играть сам. Так вот, поскольку папа играть на нем был не в состоянии, его «руками» стал я. Папа пел, а я подбирал на аккордеоне мелодию. То, конечно, были главным образом песни военных лет. Моей самой любимой стала «Прощай, любимый город». - Кстати, а чем ваш отец занимался? 

- Журналистикой, он был главным редактором газеты на одном очень крупном заводе. - А мама? - Она инженер-технолог. Кстати, моя мама из Кирова. С отцом они встретились и поженились в Киеве, куда маму распределили после окончания московского института. - У вас русскоязычная семья? - Да, хотя по-украински я могу и читать, и писать. С разговорным, правда, тяжелее – никогда не было большой практики. Вообще русский и украинский – два совершенно разных языка. Украинский - певучий, мягкий, нежный и лиричный. В русском языке больше силы, отчаяния, бесшабашности, что ли. Русский язык это «эх, была не была!» В нем безграничный кладезь понятных мне эмоций. Я очень люблю русский язык. И обожаю из его слов слагать фразы, которые начинают играть… Впервые всю силу русского языка я по-настоящему прочувствовал, когда мы с другом написали песню «Холодная весна». 

- Она ведь стала саундтреком к фильму «Бой с тенью». Как это случилось? -Как-то в Москве, подрабатывая аранжировщиком, я познакомился с человеком, занимавшимся саундтреками к различным фильмам. Мы обменялись телефонами. Однажды он спросил меня, нет ли у меня чего-нибудь для ленты под названием «Бой с тенью», которая в то время еще только снималась. Я предложил «Холодную весну». Через четыре месяца он позвонил и сказал, что песню приняли. Для меня это казалось невозможным, но в действительности все было чистой правдой! Просто к такому успеху, признаюсь откровенно, я был не готов. Может, поэтому после выхода первого альбома, я «завис» на целых семь лет. Мой второй альбом «Выше. Еще» выйдет лишь в нынешнем году. В нем смесь стилей: и рок, и поп-музыка, и народные мотивы…

 - Каков главный посыл ваших песен? 

- Посыл? Я хочу, чтобы, слушая мои композиции, человек чувствовал воодушевление, понимал, что он не один. Что жизнь чудесна. Что пока ты живешь, пока ты дышишь, ты обязательно будешь сталкиваться с переживаниями, со слезами, с болью, с трудностями. И это прекрасно! Потому что это и есть настоящая жизнь. Помните, как писал Иосиф Бродский в стихотворении, посвященном столетию Анны Ахматовой: «В них бьется рваный пульс, в них слышен костный хруст…» 

- Нравится Иосиф Бродский? 

- Очень. Читаю его и перечитываю. Хотя для песенного жанра Бродский - холодноватый и очень уж философичный. Мне все же ближе мистические поэты – Велимир Хлебников, Александр Блок… 

Я также люблю Владимира Маяковского, особенно его поэзию до 1917 года. А вот, скажем, Николай Гумилев или Сергей Есенин не настолько мне близки. С моей точки зрения, в Есенине уж слишком много переживаний о том, что было. 

- Любопытно, чья книга сейчас лежит на вашей прикроватной тумбе?

- На моей прикроватной тумбе ничего не лежит, так как её нет. А на полу всегда лежит чистый лист бумаги и ручка. Так, на всякий случай. Вдруг услышу какую-то строку, вдруг какие-то интересные мысли придут посреди ночи. 

Автор: Серго КУХИАНИДЗЕ, специальный корреспондент портала radioshanson.fm 

Фото: пресс-служба Джанго/Юрий Лесный