Корреспонден портала «Радио Шансон» встретился с автором-исполнителем Михаилом Шелегом, который хорошо знает творчество Аркадия Северного и написал о нем две книги. — Михаил, в 1995 году была издана ваша первая книга о Северном «Споем, жиган», через два года вышла вторая — «Аркадий Северный. Две грани одной жизни». Вы могли бы назвать себя его биографом? 

— Биографом вряд ли, я лично не был с ним знаком, но общался с люди, которые помнили, знали и любили Аркадия Дмитриевича — Сергей Иванович Маклаков, Рудольф Фукс, Николай Резанов. Из разговоров с ними и появился материал для книг. 

— А почему именно Северный? 

— Тут стоит вспомнить, что начинал я как бард. В начале 90-х в стране все встало с ног на голову. Массовая безработица, невозможность ничего купить в магазинах, обвал рубля, можно сказать, поголовное обнищание народа — все это не вдохновляло, новые песни не сочинялись, а если что-то и рождалось, то это были недобрые песни, которые я так никогда и не исполнил. Моя супруга в это время вела на радио авторскую программу «Ретро-альбом» о легендарных артистах, которую мы придумали с ней вместе. Когда лимит эстрадных имен был исчерпан, я предложил ей рассказать о ярких исполнителях из других жанров. Но про Окуджаву было много рассказано, про Высоцкого и Галича тоже, нужно было что-то новое. Я предложил Аркадия Северного, о котором я что-то слышал. Мы начали по крупицам собирать информацию. Он был легендарной личностью в исполнительских кругах и среди любителей блатной песни. 

— Мне кажется, что он не пел песни, он их невероятно талантливо  играл. Я бы сказала, что  Северный — ярчайший пример блатной, но при этом актерской песни. 

— Верно подмечено. Знаете, как ему достались первые песни? От сестры, которая отбывала срок. Освободившись, она вернулась домой, в город Иваново, где проживала вся большая семья Звездиных. С собой привезла большую тетрадку блатных песен — они были отдушиной в безрадостной жизни на зоне. И вот она отдала эту тетрадку Аркадию, напела ему что-то так, как слышала на зоне. 

Рудольф Фукс, первы продюсер Северного, мне говорил, что когда впервые услышал его пение, то понял, что в исполнительской манере Аркаши смешались особенные лагерные и одесские интонации, что и делает блатную песню узнаваемой. Почему одесские? Да потому что первые подобные песни пришли именно из Одессы. Куплеты, какие-то плясовые и разудалые кабацкие песни, лагерные мотивы с непередаваемой тоской в текстах — все это было в репертуаре Аркадия. Он мастерски передавал характер этих песен, действительно играл их, даже проживал. Более того, свои выступления он всегда сопровождал монологами, иногда длинными, которые подводили к очередной песне. 

Фукс, который с ним работал, часто его одергивал, мол, петь уже пора, а Аркадий входил в раж, ему было, что сказать слушателю. Я бы назвал его концерты спектаклями одного исполнителя. Он был прирожденный актер, о чем и сам не догадывался, мне кажется. 

— Звездины были обеспеченной семьей по советским меркам. Сам Аркадий закончил с отличием школу, поступил в лесотехническую академию, мог бы построить карьеру, работать за границей... Он женился, родилась дочь. Почему же в какой-то момент праздная жизнь его затянула и уже больше не отпускала? 

— Как бы вам сказать… Это заколдованный путь, на который человек становится, и очень часто все заканчивается трагически. Аркадий Северный «сгорел» за десять лет. В чем причины бегства от системы? В характере, скорее всего. Натура такая. На работе дисциплина, которой он сопротивлялся, домой приходил — было скучновато. А тут свобода, воля, даже чрезмерная воля. Эта среда засасывает, она очень соблазнительна. И потом, ему доставались, можно сказать, шальные деньги. Когда его только начали записывать, он мог получить пятьсот рублей за запись, а это 70-е годы. 

— И эти деньги он легко спускал. 

— Да, у него совершенно не было ощущения ценности денег! Бессребреник. Он мог неделю угощать в ресторане своих друзей или тех, кто приходил в этот ресторан его послушать. Он забывал про все! Брал гитару и пел, потом наливал, поднимал тосты, выпивали, снова пел. И это могло растянуться на несколько дней. Аркадию нравилась эта атмосфера, то, что его слушают люди. Это повлекло проблемы в семейной жизни. Северный никогда не хотел строить БАМ или социализм в СССР. Его призвание было в песне. Но он не хотел петь идеологически правильные песни, без которых тогда было не обойтись, если ты хочешь петь на сцене. Он пел то, что нравилось именно ему.

— Кстати, про идеологию. Песня блатная властью не поощрялась. Но Северного не преследовали, не запрещали, почему? — Он не давал больших концертов и не гастролировал. Только однажды у него было большое выступление в Москве. Остальные концерты были каким-то подобием «квартирников», он пел по ресторанам, пивным, на квартирах у знакомых — в основном, в Ленинграде. А под конец жизни его приглашали уже как легенду, к сожалению, спивающуюся. На последнем его выступлении в Москве его, можно сказать, кинули. 

Его предали свои, а он не смог с этим справиться. Аркадий «расшился» и сильно запил, что и привело к трагическому финалу. А власть его не боялась, потому что он был как на ладони. В блатной песне не было никакого подражания или поклонения Западу, никакой открытой опасности для линии партии. Это песни «за жизнь» — и все. — Аркадий Дмитриевич был настолько предан блатной песне, что это его и спасало, и губило одновременно. Как я понимаю, будучи разносторонне одаренным в творчестве, в жизни он оказался очень легкомысленным человеком, разбазарил и жизнь, и талант… 

— Я не стал бы так жестко говорить, скорее, он подарил нам свой талант. Ведь он почти всегда работал бесплатно! Аркадий мог бы добиться большего, несомненно. Но рядом с ним не оказалось никого, кто смог бы вести его по жизни, а он нуждался в таком человеке, как любой талант, который зациклен только на своем творчестве. Да, легкомыслия в нем было много. Но, видно, судьба такая. Северный был настоящий артист, которому приятно внимание зрителя, был этим избалован. Широкой души человек был — дай ему гитару, налей рюмку, и он твой на весь вечер! — Аркадия Северного называют «королем блатной песни». Почему никто другой не удостоился такого «титула»? — Во-первых, он был один из первых исполнителей в этом жанре. До него было несколько имен, но относить их к блатной песне спорно. 

А во-вторых, вы не найдете никого ярче по манере, по таланту, по репертуару, чем Аркадий Северный.   

Анатолий Полотно:  «Аркадий Северный — уникальное явление в нашей музыке. Уникальное — по двум причинам. Во-первых, Аркадий Дмитриевич обладал совершенно неповторимым тембром голоса. Таким, что можно было заслушаться. Во-вторых, у него не было ни одной плохой песни. Талант Северного согревал весь Советский Союз! Светлая память  этому замечательному артисту и огромная благодарность за его творчество».  

Юрий Алмазов: «Я всегда считал и продолжаю считать, что Аркадий Северный — один из лучших артистов. Вспомните его голос, его манеру исполнения — Аркашу не спутаешь ни с кем! Когда я включаю его песни, кажется, что эта музыка «цветет». Чтобы сохранить творческое наследие этого певца, я издал несколько виниловых дисков с его песнями — «Тихорецкий концерт» и концерт Северного с ансамблем «Казачок». 

Эти пластинки вышли в Германии. Жаль, что Аркаша ушел из жизни так рано, он мог бы сделать еще очень много». 

Беседовала Марина Аверкина 

Фото: Дарья Случевская(пресс-служба «Радио Шансон»), из архива Максима Кравчинского, пресс-служба «Радио Шансон»