— Андрей Вадимович, как вы относитесь к своему юбилею? — Это всего лишь цифры, и к этому факту я отношусь как к данности. Можно любить или не любить, например, октябрь — он все равно наступает, причем в четко обозначенные числа. Поэтому к возрасту лучше относиться как к чему-то, на что ты повлиять не можешь. И незачем себя накручивать, расстраивать. Хорошо, конечно, когда у тебя к этому моменту ничего не болит... Но это уже у кого как, и, в конце концов, это от тебя самого зависит. — Вы осуществили многое из того, чем мечтали заниматься в детстве [ /about/news/shkol_nye_gody_ugaday_zvezdu_foto.html ] . Это как-то осознанно получилось или благодаря случаю? — Не знаю, вообще, у меня нет ни времени, ни желания анализировать собственную жизнь. — А как чувствует себя человек, у которого сбылись детские мечты? — Прекрасно! — В фильме «О чем говорят мужчины» из ваших уст звучит фраза о том, что с возрастом все становится предсказуемым. «Вместо будущего стало настоящее» — это ваша мысль или авторов фильма? — Текст написан не мной, хотя он вполне совпадает с моими ощущениями. Во многом это так. Но это не повод вешаться. Я мечтал когда-то поехать в Лондон. И всю первую половину жизни был уверен, что есть такое слово — «никогда». Что я никогда в жизни не поеду в Лондон и на студию «Эбби-Роуд» не зайду. Но спустя некоторое время я туда не только зашел, но и записал два альбома. Мечта осуществилась, и я эту страничку перевернул. С годами таких перевернутых страничек становится все больше и больше, это замечательно. Ведь большое количество людей так и не оказались там, где они бы хотели оказаться. Но цепляться за воспоминания, вести разговоры «а помнишь, как бывало…» — терпеть не могу. — На пятидесятилетие вы устраивали юбилейный концерт... — А в шестьдесят не буду. Хотя сейчас у меня очень хорошее время. Прошедшая осень была плодотворна, давно такого не было. Издано четыре моих книжки, я записал три пластинки. Одна из них — «Идиш-Джаз» — уже вышла (за создание этого альбома Андрей Макаревич получил награду в Кремле. — Прим. ред.). 11 декабря выйдет пластинка с говорящим названием «Хроника текущих событий» [ /about/news/andrey_makarevich__hronika_tekuschih_sobytiy.html ] , где я собрал песенки, которые вывешивал в интернете на протяжении последних двух лет, и еще кое-что добавил. Я их все записал под гитару «живьем», где-то мне помог Саша Бакхаус с аккордеоном, где-то Саша Антонов со скрипкой, но, в основном, это то, чего я давно не делал: лет десять с гитарой один нигде не показывался.  [ /upload/articles/571268/pics.2.jpg ] — А что за третья пластинка? — Третья как раз в вашу тему — это песни Галича [ /about/news/makarevich_vypustit_plastinku_pesen_galicha.html ] . Я долго с ней бился, потому что никак не мог себе представить музыкальную фактуру этой истории. Петь песни Галича под гитару было бы глупо: он это сам уже сделал в свое время. В результате я нашел совершенно нестандартное решение, на мой субъективный вкус, единственно верное. По-моему, получилось достойно.  — И что это за решение? — Ну, зачем же я буду рассказывать? Сами послушаете. Пластинка называется «Облака», сейчас я заканчиваю ее сведение. — Хорошо, пусть останется интрига. Когда выйдет этот альбом? — В начале следующего года. В январе он появится на iTunes-Music, где уже есть вся «Машина времени», практически все мои сольные песни и альбомы с «Оркестром Креольского Танго». Кстати, я с радостью могу сказать, что люди у нас постепенно приучаются цивилизованно относиться к чужому труду и покупать музыку, которую хотят слушать. — У вас выходил сборник с песнями Окуджавы, скоро появится Галич. Про [ /about/news/luchshie_pamyatniki_znamenityh_shanson_e.html ] Высоцкого не думали [ /about/news/luchshie_pamyatniki_znamenityh_shanson_e.html ] ? — Категорически нет.  — Почему? — Потому что феномен Высоцкого — это как минимум на пятьдесят процентов его актерский дар и манера исполнения. Читая книгу его стихов, все равно слышишь его голос. — А с Галичем разве не так? — Нет, Галич, в сущности, занимался мелодекламацией. Он и на гитаре-то играл еле-еле… Галичу важен был ритм и лирическое настроение, точнее даже — состояние. А к Высоцкому я не стану и прикасаться, потому что его бешеную энергетику просто нечем заменить. Такой энергетики нет ни у меня, ни у одного из артистов, которые раз в год пытаются перепеть его песни. Не могу слушать. — Песни Галича можно назвать шансоном? — Это скорее авторская песня. — А что же тогда, по-вашему, шансон? — Шансон, если уж быть точным, — это французская уличная песня 20-30-х годов и позже (Жорж Брассанс, Жильбер Беко, Жак Брель, хоть он и бельгиец). Это и авторская песня, которую исполняли под гитару в нашей стране на протяжении шестидесяти лет. А блатняк — это блатняк, хотя я ничего не имею против достойных народных каторжанских песен [ /about/o_zhanre/garik_sukachev__malo_kto_poet_lagernye_pesni_horosho.html ] . Тем более, в нашей стране были особенно благотворные условия для того, чтобы эти песни возникали. Я и сам их с удовольствием пою после ста пятидесяти грамм. А вот чего я очень не люблю — это кабак во всех его проявлениях. — У вас есть жанровые пластинки, например, «Женский альбом» или «Пионерские блатные песни», выпущенные вместе с Алексеем Козловым. С другой стороны, есть проект «Джазовые трансформации». В каком формате вам комфортнее работать? — Мне нравится все, чем я занимаюсь. Если бы стало некомфортно, я бы просто исключил это из своих занятий. Кто ж меня заставит! [ /upload/articles/571268/pics.3.jpg ] — На ваши концерты, разные по формату, ходит разная публика? — Да, и это чувствуется. Впрочем, публика гораздо легче принимает разные жанры, чем нам кажется. Вот любишь ты, например, блюз, а не любишь, скажем, Юрия Антонова, и тебе кажется, что все твои фаны тоже не должны его любить. А это не так! Огромное количество людей одновременно любят и то, и другое. И это — совершенно нормальное явление.  — Ваша новая книга «Все еще сам овца» — это... — Смешной эксперимент [ /about/news/andrey_makarevich_pishet_i_poet_bez_ustali.html ] . Книга «Сам овца» была написана больше десяти лет назад. Со мной столько всего произошло за это время — я многое узнал, стал старше. Поэтому я решил перечитать книгу и посмотреть, согласен ли я с собой тех лет, и если нет, то в чем. В местах, где у меня возникало желание поспорить с собой или что-то дополнить, я просто вмешивался, в печатном виде это отображено другим шрифтом. Получилась еще одна такая книжка, десять лет спустя. — А старые песни переосмысливаете? В «Вагонных спорах» есть строка: «один говорил — мы все машинисты, другой говорил — пассажиры». Вы сами — машинист? — Я не машинист и не пассажир. Я — поезд и иду своей дорогой.  — Песня написана тридцать лет назад. Тогда было ясно, что машинистом быть хорошо, а пассажиром — плохо. — Эту песню я написал «с натуры». Однажды ехал в переполненной электричке, стоял, мне было тяжело, жарко. А два мужика сидели у окна, выпивали и спорили между собой. В тот момент я совершенно не думал о том, кем быть плохо, а кем хорошо.  — Не думали о таком мощном подтексте?! Но это ведь программная песня целого поколения. — Ну, что же, очень хорошо. Песни сами решают, про что им быть. Беседовала Валентина Аксенова Фото: пресс-служба Андрея Макаревича и пресс-служба «Радио Шансон»