Он не только лидер знаменитой «Машины времени», но и множества других коллективов. За свою жизнь он успел попробовать себя в самых разных направлениях: от рисования до дайвинга. Он никогда не сидит на месте и всегда находит время для нового интересного проекта.

Вы написали песню для сериала «Сальса». Ваша сестра – автор идеи. Расскажите подробнее об этом опыте.
Когда моя сестра вдруг увлеклась сальсой, меня это удивило. У нас в семье всегда хорошо рисовали, но не танцевали. Через несколько лет обучения она уже прилично танцевала. Со временем у неё образовался свой клуб, в котором она стала преподавать. Однажды она мне заявила, что внутри клуба происходит столько разных историй, что можно из этого сделать хороший сериал. И я сказал: давай, флаг в руки! Кончилось всё тем, что Наташка в это впряглась, а мне пришлось спродюсировать. Ещё нужна была песня для сериала, и было понятно, кто будет её писать. Я позвал для работы Машу Кац, потому что для бразильского пения очень характерно, когда в унисон поют мальчик и девочка. Мы очень быстро все записали.

У вашей песни «Либо это, либо то» появился новый клип?
Да, мне недавно подарил клип на эту песню один мой товарищ. Втайне от меня подговорил Ромарио (Романа Луговых – прим.), чтобы он эту песню спродюсировал. Ромарио мне позвонил, когда всё уже было в разгаре, причём мое участие там было минимальное. Молодые ребята, с которыми я не был знаком, написали сценарий, и все отсняли. Получилось, по-моему, очень симпатично.

Один из проектов в котором вы участвовали назывался «Р.И.М.». В нём также участвуют Роман Луговых и Алексей Иващенко. Расскажите поподробнее.
Да, он всего один раз был показан. Мы берём несколько наших старых песен и исполняем их вместе. Из-за этого они звучат по-новому. Мне очень нравится, что Ромарио в хорошем смысле «роет землю». У него всё время возникают новые идеи. Сначала он придумал симфонический квартирник, потом он стал придумывать джемовые истории. Мне было интересно работать над проектом, потому что Иващенко я помню по «Иваси» – совершенно потрясающий был дуэт. И песни Ромарио мне очень нравятся.

Ромарио появился в мире музыки очень неожиданно. Как это случилось?
Меня с ним познакомил Евгений Маргулис несколько лет назад, когда Ромарио ещё жил в Свердловске. Он написал песню про то, что Таня – дура. Мы пришли от неё в восторг. Гуля (Маргулис – прим.) эту песню с ним спел. Потом Ромарио приехал в Москву, записал альбом. Я его сам оформлял. С тех пор я наблюдаю за тем, что с ним происходит. Он очень быстро вырос.

Расскажите про проект с названием «Чёрт, солдат и скрипка».
Проект очень забавный. Его инициатор – замечательный скрипач Дмитрий Ситковецкий. Сто лет назад Игорь Стравинский написал произведение «Чёрт, солдат и скрипка». Ставилось оно много раз по всему миру с участием и Стинга, и Питера Устинова, и всяких других больших людей. Михаил Успенский написал современную версию текста: блестящую, смешную, невероятную – и всё это получилось про сегодняшний день. А режиссёр Михаил Кисляров всё это дело поставил. Дима Ситковецкий играет там скрипичную партию, и он же играет роль Чёрта. Я исполняю роль Солдата. А Владимир Познер – ведущий. Он всё переводит на манер своей передачи. Мы показывали спектакль два раза, с интервалом в полгода, в Москве, в зале Чайковского. Скоро повезём его в Питер. Предложений много, но самая большая проблема – мы все занятые.

Сколько у вас действующих проектов, кроме «Машины времени»?
Есть «Идиш-джаз». Есть «Джазовые трансформации» — это проект, который мы периодически играем по разным клубным сценам. Есть Your 5 – это практически приемники «Креольского танго». Исходя из названия, нас всего пятеро. Получилась довольно компактная команда, которая играет несколько другую музыку. «Креольцы» — это всё-таки биг-бэнд. А здесь мы стараемся играть более современный джаз, и я пытаюсь его сделать как можно более минималистским. То есть ввожу правило: если есть хоть малейшая возможность не брать данную ноту, не бери ее. Потому что лучшая музыка – это пауза. Мы существуем уже три года, недавно записали альбомчик. Я собираюсь выпустить его небольшим тиражом на виниле. Создадим примерно 500 экземпляров.

Выступаете ли вы самостоятельно с гитарой?
Крайне редко, мне это не очень интересно. У меня такое ощущение, что этот жанр остался в 20 веке. Когда-то один автор-правдоруб выходил к аудитории и под не очень хорошо настроенную гитару пел социальные песни. Немножко скучно. Всё меняется.

Кто в «Машине времени» сейчас клавишник? Почему они у вас часто меняются?
Александр Лёвушкин, он играл в «Нюансе». Чудесный малый, по прозвищу Безумный профессор. Он хорошо вписался в команду. А что до частой смены клавишников, мы с Александром Кутиковым пытались как-то объяснить эту тенденцию с научной точки зрения. Пришли к тому, что в клавишах, в отличие от гитары, очень много клавиш. У нас всего 4-6 струн – мы люди простые. Наверное, поэтому они с нами не уживаются.

Вы по-прежнему занимаетесь дайвингом?
Да, по-прежнему. Хотя я привык снимать под водой кино. Теперь, когда я этого больше не делаю, странно себя чувствую.

А почему не снимаете больше кино?
Потому что как сказал один грузин: «Всё имеет смысл кончатся». Кино покупали года два или три, а потом проект закончился, канал стал покупать что-то другое. Вообще, очень трудно соревноваться с National Geographic. Мы даже пересекались часто с их командами, потому что на земле осталось не так много мест, где можно снять дикую природу. И как-то их группа приехала снимать большую белую акулу на три месяца. У нас была такая же задача, но за пять дней надо было снять два фильма. Наш бюджет составлял 30 тысяч долларов, а у них – 300 тысяч. В общем, они быстро потеряли к нам интерес, потому что понимали, что мы сумасшедшие. Вот и вся разница.