В последние годы артист все чаще покидает ставшую родной Калифорнию и приезжает в Россию. Несмотря на плотный гастрольный график, в студию «Радио Шансон» Анатолий Могилевский по традиции заглянул «на огонек».

— Толя, вроде бы совсем недавно, зимой, ты дал серию концертов в Москве, Самаре, Казахстане… И вот, не прошло и пары месяцев, ты снова прибыл в Белокаменную. Что привело тебя сюда на этот раз?

— Как всегда, концерты. Не так давно у меня появился директор, и теперь работы стало больше. Будут выступления в Москве, Днепропетровске, Казахстане, Петербурге… Кстати, в Питер я еду на встречу с членами фан-клуба Анатолия Могилевского (я, признаться, и не знал, что такой существует). Будет презентация первого официального mp3 сборника, изданного в Казахстане. А сейчас я веду переговоры о выпуске видеоконцерта в Театре Эстрады, который состоялся еще в девяностых. Кроме концертов запланированы интервью на радио и ТВ. Еще в прошлый приезд ко мне обратились создатели шоу Первого канала «Пусть говорят» с просьбой стать героем программы, и я с удовольствием согласился.

— А что стало поводом для передачи? Там ведь обычно обсуждаются всякие горячие новости.

— Во-первых, наступивший год для меня юбилейный. Это главный повод. Во-вторых, много лет назад, еще 18-летним парнем, когда жил в Риге, я в первый раз женился, и у меня родилась дочка. Но потом судьба закрутила, я перебрался в Москву, работал в «Самоцветах», постоянно был в разъездах; снова женился, а позднее и вовсе уехал в Америку и, в общем-то, с дочерью толком не встречался. Но на Первом канале работают настоящие профи. Они отыскали мою дочь и пригласили ее в студию. Так что это будет второй темой для разговора.

— Ты уезжал, когда страна жила за железным занавесом. Сегодня все иначе и ты, бывая и тут, и там, имеешь возможность сравнивать. Первый вопрос: как ты оцениваешь современную жизнь в России? И уехал бы ты сегодня?

— Жизнь здорово поменялась. Я не политик, и мне сложно говорить о глобальных процессах. Но много есть хорошего, о чем мы в то время не могли даже мечтать, а многое угнетает. Очень показательно отношение государства к своим старикам. К сожалению, в России часто можно увидеть примеры вопиющей несправедливости в отношении пенсионеров, ветеранов… В Америке такое невозможно себе представить. Моя мама приехала на Запад уже пенсионеркой и ни дня не работала там, но государство все равно обеспечивало ей достойную жизнь, квартиру, медицинскую помощь… К счастью, сегодня наметилась тенденция к лучшему и в России. Надеюсь, все наладится.  Уехал бы я сегодня? Нельзя проводить параллели. Мы ехали в один конец и, осознавая это, выстраивали нашу жизнь в Америке. Сегодня ты можешь уехать, попробовать себя в новой реальности, и если не пойдет, вернуться. Человек едет с совершенно иным психологическим настроем. Я был успешным артистом в СССР, но мне мешали проявления тоталитаризма: невозможность ездить, куда хочешь, носить, что хочешь… И я уехал. Но я был готов полностью изменить свою жизнь, заняться абсолютно другой деятельностью. Признаться, о том, что смогу состояться в Штатах как музыкант, думал в последнюю очередь. Даже два года крутил баранку такси и не унывал. Понимал, что не пропаду. В жизни надо, прежде всего, реально оценивать ситуацию.

— Многие твои коллеги вернулись — Миша Шуфутинский, Люба Успенская, Вилли Токарев живут и работают здесь. А ты не думал вернуться?

— Нет, мой дом в Лос-Анджелесе. Там у меня родился сын Андрей. Там успешно работает в медицинском бизнесе моя жена Наташа. У нас отличный просторный дом, который мы долго и с большой любовью строили. Мне там хорошо. Уютно, спокойно. Там я дома. Сейчас я в Москве, и по календарю вроде как весна, но на градуснике чуть ли не - 20, а у нас + 25. Климат очень много значит для человека. У нас на лужайке круглый год плодоносит апельсиновое дерево. Окунулся в бассейн, нарвал апельсинов, сделал сок, поджарил барбекю… Кайф!

— Мне не раз доводилось бывать гостем в твоем замечательном доме, и я помню, что у тебя обитает масса домашних питомцев, причем их число постоянно растет…

— Да, мы с женой очень любим братьев наших меньших . У нас живут четыре кошки разных пород. Есть и сфинкс — такой голый кот, без шерсти. Очень смешной, его зовут Элвис. Есть «сибиряк», которого я привез с гастролей. Еще две собаки. Одна — помесь лабрадора и бультерьера, а вторую, Соню, я купил совсем недавно, ей 4 месяца. В прошлый приезд в Москву мы с друзьями заехали к одному заводчику, и он показал мне чудесного пса породы «кане корсо». Это старинная порода, еще в античное время они охраняли гладиаторов. Сегодня Соне 4 месяца, а она уже весит почти 27 кг. Она еще молодая, силу свою не чувствует, и когда коты лезут к ней играть, то, бывает, как положит на них свою лапу — те сразу взвоют! Сейчас они стараются обходить ее стороной. Зато Соня подружилась с другой собакой.

— Здорово. Но давай вернемся к музыке. Следишь ли ты за российской музыкальной жизнью? Нравится ли тебе кто-то? Тебя сегодня называют легендой шансона. Как ты относишься к этому и что для тебя шансон?

— Конечно, слежу по мере сил. У нас ловятся русские каналы, смотрим разные шоу. Вот совсем недавно прошла программа «Голос». Я под большим впечатлением — прекрасные данные у ребят, настоящие таланты. Хочется надеяться, они не останутся звездами одного проекта, а сумеют развиваться дальше. В России очень много талантов. Очень. Но порой они не имеют материальных или иных возможностей заявить о себе. Им надо помогать. Что касается шансона… Для меня музыка бывает двух видов — плохая и хорошая. Я пою то, что мне нравится, на что откликается душа. Шансон — очень демократичный стиль. Каждый может попробовать себя в нем. Так что, по-моему, шансон — это шанс для каждого…

Автор:  Максим Кравчинский, специальный корреспондент портала radioshanson.fm

Фото: пресс-служба Анатолия Могилевского