Не начни в свое время Александр Иванов петь, его имя не сходило бы со страниц спортивных изданий — причем с первых полос. Он с детства серьезно занимался дзюдо и в результате достиг бы в этом виде спорта немалого, но судьба распорядилась иначе. 

Хотя, честно говоря, среди наших рок-музыкантов трудно найти более спортивного человека, чем Александр. Он, к примеру, почти профессионально играет в боулинг. Однажды мне довелось с ним сразиться, и я свидетельствую: Иванову нет равных! Практически после каждого его удара  кеглей на дорожке не остается! 

— Александр, как давно вы играете в боулинг? 

— С 1996-го. Все началось во время отдыха в Таиланде. Но постоянным это увлечение стало спустя, пожалуй, два-три года, когда у меня появился персональный шар и свои специальные ботинки. Сейчас, к слову, шаров таких у меня пять — для дорожек с разным покрытием. Играю, кстати, не только я, но и моя супруга. У нас  с друзьями даже есть своя команда. За игрой мы всегда чудесно проводим время! 

- Вы ведь вообще могли стать спортсменом? 

- Многие люди планировали себе другую жизнь… Да, с восьми лет я занимался дзюдо.  Прошел отбор в общество «Юность». Затем, когда стал показывать серьезные результаты, выигрывать чемпионаты, меня пригласили в «Динамо». В результате я окончил спортивную школу при этом легендарном клубе. Но карьера моя прервалась из-за тренерских интриг. После десятилетки, таким образом, я был призван в армию. Служил в Германии, был заряжающим танка Т-55.  Что и говорить, два года было потеряно. Словом, судьба не позволила мне продолжить спортивную карьеру. 

- Жалеете? 

- Какое-то время жалел. Ведь столько лет занимался. А сколько сил, нервов было отдано дзюдо: тренировки, соревнования… Не было никакой личной жизни, свободного времени, все отдавал любимому спорту. Знаете, находясь в армии, я пятьдесят писем написал своему тренеру, который мне был, как отец. А он ни на одно не ответил! Было полное разочарование. Считаю, тренер меня предал. Сейчас он живет в Штатах. Так что, вернувшись, я понял - моя мечта растоптана. Я не мог больше заниматься дзюдо. 

- Музыкой вы увлеклись как раз во время службы в Германии? 

- Нет худа без добра. Музыкантом я стал по призванию. Призвали в армию - и стал музыкантом. (Смеется.) 

- Дзюдо – это ведь не просто борьба, а философия, верно? 

- Абсолютно. Суть ее выразил старец – основатель дзюдо. «Ветки деревьев, - говорил он,- прогибаясь под тяжестью снега,  остаются целыми и невредимыми, а потом сбрасывают его». Отсюда мысль: уметь прогнуться под какими-то житейскими тяжестями, чтобы не навредить себе. Эта философия идет со мной по жизни.  Я ее воспринял однозначно. Нет смысла ломаться перед какими-то препятствиями. Лучше прогнуться, чтобы остаться невредимым. 

- Действительно, мудро. Александр, в свое время вы были одним из тех, кто  наряду с «Парком Горького», «Бригадой С» Гарика Сукачева прорубали окно в западный мир… - Но не топором и не бензопилой! (Смеется.) Да, благодаря Стасу Намину и его музыкальному центру судьба позволила быть в числе тех, кто первым выезжал за рубеж и доказывал: в России тоже есть рок-н-ролл.  На Западе ведь тогда не сомневались, что по улицам  Москвы мы все ходим с балалайками и с медведями. О нас писала авторитетная газета «The New York Times». Мы собирали стадионы по десять тысяч человек. Причем,  не эмигрантов, а американцев. Мы выступали на тех же площадках, что и  «Aerosmith»,  «Motley Crue», «Bon Jovi», пели и на русском языке, и на английском. 

- Не посещала мысль – остаться в Штатах? 

- И посещала, и  предложения были. Дочь известного продюсера Билла Грэхэма, который работал с «Led Zeppelin», предлагала мне услуги своего отца. Но я реально отдавал себе отчет в том, что в Америке такое количество совершенно гениальных музыкантов, что мы им там особо не нужны. Весь наш успех был связан только с Перестройкой. На ее волне все мы и поднялись. То есть, серьезно взвешивая свои возможности,  понимал – я герой своей страны.  Давайте будем откровенны: чтобы успешно работать в Америке, надо иметь суперпрофессиональную команду и огромные финансовые возможности. - Почему в 2002 году вы решили распустить свою группу «Рондо»?

- К тому времени мы сильно устали друг от друга. Всем вместе стало неинтересно. Очевидно, наступил период, когда из юношей мы выросли в серьезных мужиков.  Каждый хотел реализоваться сам, в своем ключе. Работа над последним альбом показала это. Было ясно: пора  брать тайм-аут. Поэтому и было принято решение - пусть каждый пойдет своим путем. Но, слава Богу, спустя некоторое время ребята – старые, надежные друзья - вернулись. 

- То есть «Рондо» по-прежнему существует? - Да, как мой концертный состав. На афишах во время моих выступлений написано: Александр Иванов и группа «Рондо». Но хочу сказать: если когда-нибудь мы  вновь захотим создать материал вместе, закрывшись в студии, мы его обязательно создадим! - Как часто вы сегодня выступаете? 

- По-разному. Бывает, даем и по пятнадцать концертов в месяц. Но, знаете, мы не гонимся за количеством. Главное -  качество. На своих концертах нам хочется кайфовать. 

- Вы до сих пор получаете удовольствие, выходя на сцену? 

- А зачем иначе выходить? Разве что-то может сравниться с той гордостью, которую ты испытываешь, видя, как приветствуют тебя зрители? Это такой адреналин, такой невероятный драйв! 

- Да, Александр, у вас уникальные песни – «Я буду помнить», «Боже, какой пустяк», «Московская осень», «Моя неласковая Русь», «Я постелю тебе под ноги небо»… 

- Я не считаю, что делаю что-то уникальное. Просто есть в моем репертуаре хорошие композиции с добротными текстами и мелодиями. Знаете, мы тут как-то прикинули, сколько реально мог бы идти наш концерт, если бы мы исполнили все песни, что нам нравятся? Пять часов! 

- Есть исполнители, которым вы стремились подражать? - Конечно. На заре моей юности у меня были кумиры. Роберт Плант из «Led Zeppelin», Ян Гиллан из «Deep Purple», Дженис Джоплин, Джо Кокер, Род Стюард… 

Все это - люди, которые имели некую, скажем так,  «хриплую основу» и которые были мне близки по каким-то внутренним ощущениям. Мне всегда было  интересно, как тот или иной исполнитель использует свой голос. Я ведь с  детства сам был хриплым. Но все педагоги считали это минусом и все время говорили мне, что, мол, надо лечиться. 

Я не понимал, почему. Мне казалось, что в этом была моя особенность. Я считал, что петь нужно так же, как говоришь. Не подстраивая себя, не делая свой голос искусственным для официального одобрения. Но все упорно твердили, что я болен и советовали идти к фониатору. Кстати, на Западе все наоборот: певцы с хриплыми голосами всегда обласканы, поскольку они имеют  «свое лицо». У нас же они до сих пор считаются изгоями.  

Я никогда не жалел своих связок. Всегда пел искренне и на полную катушку. Считаю, что в этом - проявление внутреннего стержня. 

Если человеку надо прокричать, то он должен кричать так, чтобы все резонировало! 

Автор: Серго КУХИАНИДЗЕ, специальный корреспондент портала radioshanson.fm  

Фото: пресс-служба Александра Иванова и пресс-служба "Радио Шансон"