Сейчас он – легенда шансона, а когда-то был звукорежиссёром и аранжировщиком, через студию которого прошли десятки известных артистов. Что стало с легендарной студией «Тон-сервис» и чем исполнитель занимается теперь? Об этом сам Александр Кальянов рассказал в интервью «Радио Шансон».

Александр, сколько лет вы в жанре?
Давайте посчитаем... С 1984-го.

Это 34 года. Тогда этот жанр ещё не был так популяризирован.
Тогда и слова «шансон» не было. Были Саша Новиков, Саша Розенбаум...

А как вы себя называли? Автор-исполнитель? Бард?
И бард, и автор-исполнитель. Я себя лично никак не называл. Просто выходили альбомы на катушках, и они попадали в определённого слушателя.

К тому времени, как вы запели – с лёгкой подачи Аллы Борисовны Пугачёвой и Игоря Николаева – вы были как концертный зал «Россия»: на 15 километров пропитаны попсой. У вас была другая профессия – звукорежиссёр. На пластинках было написано: «Звукорежиссёр – А. Кальянов».
Я гордился этим.

И как отреагировали на ваш переход из звукорежиссёра в артисты ваши коллеги по цеху? «О! Наш-то Кальянов вообще с ума сошёл – запел!»
Были такие люди.

Как вы обживались в этом новом кресле?
Я не все буквы произношу, поэтому друзья, когда услышали песню «Жена, жена», от смеха под стол попадали. А ещё помню такой случай. У меня были гастроли в Киеве. Я давал сольный концерт в большом зале, и меня туда на такси отвозили. И вот приезжает водитель. Я еду на переднем сидении, а по радио идёт реклама моего выступления. И таксист возмущается: «Кто такой Кальянов? Он же 32 буквы из алфавита не выговаривает, а ещё поёт!» Я его спрашиваю: «А вы все буквы выговариваете?» Он отвечает: «Все». «А что же вы тогда не поёте?»

В итоге как тусовка приняла?
Нормально приняла. Я же всю эту тусовку и записал в своё время. Попробовали бы не принять! Где бы они записывались?! Дело в том, что я всегда был избирателен при записи. Тогда деньги ничего не значили, мне было интересно писать талантливых людей: это «Наутилус Помпилиус» и другие рок-музыканты. А про эстрадных артистов я и не говорю – их было добрых семьдесят процентов.

А были те, которых сейчас называют шансонье?
Не помню таких. Только Лозу записывал. Саму знаменитую его песню. У нас в студии сделали аранжировку. Он мне потом жаловался. Я сделал штук двадцать разных аранжировок.

Вам не кажется, что раньше артисты – я имею в виду эстрадных артистов – как-то дружили, а сейчас нет?
Так оно и есть. Я думаю, что всё дело в деньгах. Это именно то, что всех разъединило. Все понастроили себе дач, огромных домов с огромными заборами, крайне редко хотят с кем-то общаться.

Я сейчас не часто бываю на Рублёвском шоссе – оттуда люди уже разъезжаются – но там на одном квадратном метре проживает столько людей, которые выступают на одной концертной площадке, снимаются в одних и тех же проектах, и они не знают, дома человек или не дома, в Москве или не в Москве, здоров или нет. Для меня это дико! Я живу в многоквартирном доме. Я знаю весь свой «стояк», и меня тоже знают. Мы все здороваемся, если пришли гости, я легко могу зайти за табуретками. Вот я и спрашиваю: может, никто ни с кем никогда и не дружил? Может, это просто так казалось?
Очень даже дружили. Конечно, и конкуренция была, и зависть – это чувство у человека не отмирает. Но люди дружили. Яркий пример этому – «Рождественские встречи». Это был коллектив, свой круг. Как у Высоцкого в песне: «В наш тесный круг не каждый попадал». Я туда привёл многих артистов, которые ещё не были никому известны. И Родю Газманова, и Колю Расторгуева. Очень многие начинали там свой путь. Сначала на студии, потом в «Рождественских встречах». Но этого было достаточно, чтобы стать звездой и через неделю поехать на гастроли. Сейчас же можно на телевидении крутиться всю жизнь – и ничего.

Я иногда бываю на съёмках и знаю, что на это может уйти целый день. И если хотя бы два раза в неделю люди там сидят, это значит, что у них нет работы.
Но, может, им деньги там какие-то дают. Я в жизни не пойду на такие шоу! Один раз как-то сходил к нашему известному ведущему на Первый канал и с тех пор я там не появлялся.

Так почему все разъединились, что изменилось?
Осталось чувство ревности, и пришли деньги. Они разделили не только артистов. Я знаю двух инженеров, которые раньше дружили и очень плотно: встречались семьями, все праздники вместе справляли. И потом один стал вдруг очень богатый, а другой как жил так и жил. И сразу у них дружба как-то врозь пошла.

Но раз это не только артистов касается, то значит, что-то у всех людей произошло? Просто люди разучились дружить?
Да. И крайне редко я встречаю людей, у которых миллионы, но они на материальное положение не обращают внимания. Для них как были старые друзья, так они и остались. К этим людям я отношусь крайне положительно. Но обычно как только человек стал богатым, он тут же начинает менять жену, образ жизни, приобретать квартиры, дома, яхты. Он обновляется.

Выходит, что при советской власти люди были лучше?
Намного лучше. И образованней. У тех времён было много недостатков – я страшно недолюбливал советскую власть. Но надо отдать должное: там было и много плюсов. Если бы в консерватории что-то подправить, например, как в Швеции, мне кажется, мы бы сейчас были в порядке. А люди тогда были душой добрее, и очень были доверчивыми. Поэтому и разводняк такой был со всеми этими банками и пирамидами. По телевизору сказали – и все поверили!

Потому что занавес был железный, не с чем было сравнивать.
А если бы не было занавеса, как в Швеции, мы бы сейчас жили в прекрасной стране с очень добрым, умным и образованным населением.

А как вам кажется, не обесценивается ли профессия исполнителя? Когда кто-то решает: «Ну, вроде как всё есть, не запеть что ли? В караоке же я хожу! А звукорежиссёр там подложит, там утянет». Ведь идут на эстраду чьи-то жёны, дочки, или просто богатые люди.
Процентов семьдесят людей это делает из-за своего тщеславия. Они заработали деньги и решили, что за деньги могут всё. Но это далеко не так, народ не обманешь. Можно крутиться на радио, давать концерты в Кремле – и всё равно никак. Однако есть люди, которые заработали деньги, начали петь и оказались талантливыми исполнителями. Я встречал таких. Они всю жизнь мечтали об этом. Когда я работал в студии, то бездарей не пускал.

А их сразу видно?
Я репертуар слушал. У меня опыт большой. Может быть, это вкусовщина, может быть, я кого-то талантливого пропустил. Но я доверял своему вкусу. Это была моя частная студия и я имел право.

У вас была студия как квартира. Кого хочу видеть, того и пускаю.
Совершенно верно. Это был своего рода клуб: там тусовались музыканты, артисты. Разумеется, приходили люди, которые хорошо платили, но они к тому же были талантливыми. Я старался им найти музыкантов, помочь, что-то подсказать. И у некоторых были успехи.

Всё-таки талант и деньги совместимы?
Совместимы. Но он записывал этот альбом, но всё равно уходил дальше в бизнес, потому что деньги важнее. И этот альбом оставался ему на память. Человек удовлетворил себя, свои потребности, это нормально. Потому что если чего-то хочется – это как беременность: пока не разродишься, будешь недоволен собой.

Сколько у вас уже нет студии?
Больше десяти лет. Когда поехал на гастроли, то стал мало заниматься студией. Я её передал звукорежиссёрам в аренду. Но они её подзапустили, и мне пришлось её закрыть. Я не мог заниматься с обыкновенными исполнителями, которые отдали деньги, записались и всё – мне это было не интересно. Мне всегда было интересно работать с талантливыми людьми.

А сейчас вообще студии актуальны?
Актуальны. Раньше студию мог приобрести профессиональный звукорежиссёр с большой денежной поддержкой. Потому что организация студии стоила огромных денег. С появлением цифры всё стало дешевле, и студии начали приобретать артисты. После артистов студиями озаботились музыканты. А после музыкантов – рабочие сцены. А сейчас студию может себе построить любой желающий.

Стиви Уандер сказал, что приложение на смартфоне Garage Band заменяет полноценную студию.
Сейчас тысячи долларов достаточно, чтобы писать мировые хиты. Всё стало очень недорого. Тем более у нас в стране, где все пользуются пиратскими программами. Так что это вообще копейки! Но удивительно другое: у всех появились студии – но музыка в сравнении с 1960-1970-ми во всём мире сильно деградировала.

С чем это связано?
Наверное, с умственным развитием музыкальным.

А может быть, всё хорошее уже написано?
Это вряд ли. Раньше какие стили были? Регги, рок, джаз-рок, нью-вэйв – куча направлений, причём это были глобальные направления. Сейчас рока нет по большому счёту. Он во всём мире подспустился, к сожалению. Я любил эту музыку. Вот сейчас рэп появился, но для меня это тупая музыка – что вижу, то пою. Хотя есть и талантливый рэп, с элементами музыки, мелодии, он красиво сделан. Вообще это негритянская музыка, в основе которой социальный протест. В шансоне, кстати, тоже есть протест. Я всё жду, когда же в шансоне рэп появится.

И вот вы сейчас сидите дома и записываете свои песни?
И свои, и других исполнителей. Причём я это делаю бесплатно. Но я это делаю с кайфом, мне это нравится.

А вы верите, что будет какой-то прорыв? Вот был золотой век, серебряный, теперь какой-нибудь платиновый настанет…
Это произойдёт, когда у нас деньги перестанут стоять во главе угла. А сейчас деньги – самое главное даже у государства, я уже не говорю про людей. И вот когда эти деньги перестанут главенствовать, а будет воспитание, когда в ясли, детские сады, школы будут вкладывать большие деньги, когда учителям начнут платить хорошую зарплату и когда мы получим образованных людей, вот тогда будет уровень всего – и науки, и культуры.

Это были пожелания всей стране, а теперь для наших слушателей!
Берегите своих близких. Они важнее денег, важнее всего. Берегите друзей – если что-то вдруг страшное случится, их уже не вернёшь, а приобрести новых друзей, когда тебе уже 50, очень сложно. Друзей не выбирают. У друга могут быть разные черты характера, но его надо любить таким какой он есть.