Легенда шансона и многократный обладатель премии «Шансон года» рассказал, почему его концерты – это противовес бесовщине, как песни становится хитами и что делать, чтобы элегантно выйти из любой непонятной ситуации.

Вы дали большой концерт в Кремле в свой день рождения 31 октября. И это уже стало вашей традицией. Почему празднуете таким образом?
Во-первых, не могу делать больших банкетов. Сидеть и слушать одни и те же поздравления, что слушал прошлые годы – вряд ли, что нового скажут. Подарки можно принимать и без банкета. Я не люблю салютов, не люблю банкетов. Для меня лучший банкет – это концерт, и народу больше, и народ не пьяный, и удовольствие для всех.

31 октября западные страны отмечают Хэллоуин, а вы выступаете на огромной сцене Кремля.
Мой концерт в Кремле – он и есть противовес бесовщины. 31 октября в отвратительный, абсолютно не русский, не православный праздник Хэллоуин. Родился как гроза всей этой нечистой силы на острове Итуруп на Курильских островах.

А почему вы почти никогда не приглашаете гостей петь на своих концертах?
Я человек самодостаточный на сцене. Я считаю, что сольный концерт должен состоять из песен, которые исполняешь лично сам. А в противном случае «могильник» на афише – это всё для привлечения зрителя. Я никогда не указываю в афишах, какие известные личности ко мне придут. Артисты делают это только от неуверенности в коммерческом успехе и для придания значимости собственной фигуре. А я значимая фигура и скромный сам по себе!

Недавно у вас вышел альбом «Блатной». Почему такое название?
Я прослыл «блатным» поэтом, c этими песнями, которые называют таковыми, я не знаю почему они такие. Я признаю свои песни «блатными», если стихи Есенина тоже признают «блатными».

Насколько быстро вы понимаете, что новые песни вживаются в народ и их начинают просить спеть на концертах?
У каждой песни своя биография и предсказать это трудно. Каждый автор заблуждается хотя бы раз в жизни. То есть вот он написал песню, которая кажется ему 100-процентнытм хитом, и он уверен в этом, а она хитом не становится. И наоборот бывает: песня, которая кажется для тебя хорошей и проходящей, она вдруг «выстреливает» и становится хитом.

Какая такая песня была у вас, которая по итогу не стала хитом, хотя вы думали по-другому?
Нет, у меня не было такого. Я никогда не льстил той или иной песне, что она хит на все времена. Единственная уверенность была в песне «Шансоньетка». Вот когда я написал эту песню, я сразу знал, что это будет хит. И она до сих пор сносит, она вечная – ей 25 лет. «Извозчика», когда я записал альбом, поставил первым, мне эта песня как-то нравилась больше всего и всем музыкантам, которые трудились над ней вместе со мной. Но мы никогда не думали, что она станет моей визитной карточкой. Мы записали её в мае, а в июне «Извозчик» играл из всех общежитий и такси. Такой раскрутки, как «Извозчик», не знает ни одна PR-компания. Хит разлетелся сам – это был эффект разорвавшейся бомбы.

Вам самому чуть поднадоела эта песня? Или как в первый раз каждый раз на концерте ее исполняете?
Иногда бывает, что поешь её за такую сумму… С таким энтузиазмом даже первый раз не пел.

Недавно вы записали песню «Три девушки». Это хит?
«Три девушки» – одна из последних записанных песен, хорошая и боевая песня, но хитом вряд ли станет.

Ни для кого не секрет, что «Шансон» очень популярен в эмигрантской истории. Почему вы не посещаете Нью-Йорк?
Нью-Йорк я посещал, но там не выступал. Да и вообще за границей я не выступал и не хочу. Хотите Новикова смотреть? Приезжайте сюда, в Россию – огромную страну, её хватит на мой век. Представьте сколько городов я объездил – и это ещё не всё – так что за границей мне выступать не хочется.

Очень хочется спросить ваше мнение. Если вы попадаете в любую непонятную ситуации, у вас есть рецепт, чтобы элегантно из нее выйти?
В какой-то можно пить ром, а я чаще всего бью в морду, и ситуация сразу становится понятной.

Давно ли дрались в последний раз?
Ну, что значит «драка»? Драка – это предполагаемое равенство сторон, я что-то не припомню, чтобы я дрался. Обычно это заканчивается быстро – один-два удара.

Вы же так хорошо владеете русским языком. Мне кажется, что когда человек сразу бросается в драку – это его слабость. Не так ли?
Я сначала бью в морду, а потом показываю, как я владею русским языком.

Никогда не спрашивала у вас. Как на Итурупе оказались ваши родители?
Отец был военным лётчиком. Сначала человек какое-то время служит в одном месте, потом его переводят в другое место. Дислокации часто менялись, чтобы не засиживаться. Я родился на Итурупе, там мы прожили два года, потом отца перевели на Сахалин. После двух лет на Сахалине мы переехали в Вайнёде, в Ригу, затем был город Фрунзе, который сейчас называется Бишкек. Отец вышел на пенсию по выслуге лет, и вот из Фрунзе я переехал с семьей в Екатеринбург, на тот момент – Свердловск.

Удивительно сколько мест было до Екатеринбурга. Считается, что вы один из его символов. Вы бывали ещё на Итурупе? Ведь кто-то же бережёт свою малую родину и часто о ней говорит. А вы так не делаете, почему?
Для меня родина – Россия, большая страна. Итуруп – это просто точка, в которой я родился. А на самом деле, страну нельзя делить на большую и малую родину. Вот в душе приоритет малой родины должен быть над большой? Нет, это огромная большая страна, в которой есть возможность жить в любом месте. Я её никогда не делил и не делю.

Вы пишите стихи?
Песни – это и есть стихи, только бывают те, которые положены на музыку, а существуют просто стихи. Но на музыку-то можно положить все стихи, но слушать их не все станут.

Вы изначально пишите песни или стихотворения?
50 на 50.

Вы выпускаете свои стихи?
Да, вышла книга стихов не так давно под названием «Записки уголовного барда». Достаточно полное собрание, порядка 350 стихотворений.

Вы в таком зрелом возрасте стали художественным руководителем екатеринбургского Театра эстрады. Это ведь ответственность – говорить не только хорошие слова, но и увольнять, например. Каково это – руководить?
Я художественный руководитель, я не увольняю. Мое мнение значимо. Способность руководить и не способность руководить – это одно из качеств людей, либо благо приобретённое, либо врождённое. Вот руководить может не каждый, это нужно иметь талант к руководству. Гораздо страшнее, когда люди, которые не способны руководить, не отказываются от предложения руководить, а соглашаются. Эти люди приносят вреда значительно больше остальных.

Просто артист – это зависимая профессия. Даже самодостаточному артисту нужен администратор, директор по концертам. А тут вроде как и вами люди занимаются, и вы – людьми.
Я всегда был лидером. Мне никогда не хотелось руководить, но мне и никогда не хотелось быть подчинённым кому-то. Те годы, которые я прожил, я провёл их достаточно свободно. Я не могу подчиняться, не могу, чтобы мною командовали. Я добровольно могу подчиняться человеку, если я этого хочу. Но вот если мне поставят человека, который мне ни люб ни дорог, то всё моё нутро сопротивляется, и я не могу с такими людьми работать. Это качество может быть расценено как угодно – хоть положительно, хоть отрицательно.

Вы вместе работаете с сыном?
Сын помогает мне, мы идём на параллельных курсах, хотя у него другая профессия. Сын мне не подчиняется: он ни музыкант, ни артист. Я помогаю ему в жизни. Он подчинён только мнению отца и для него моё мнение очень важно.